От приятеля:

   Еду я как-то в нашем родном Нью-Йоркском метро. Вдруг поезд

резко тормозит, и я лечу вперед. При этом срабатывают инстинкты,

и я 1) выставляю вперед руки и 2) говорю, ессно, "блядь!".

В результате короткого перелета, я остановился об какую-то даму.

Восстановив равновесие, я, как и полагается бруклинскому кавалеру,

сказал ей: "Excuse me".

   Дама по-дружески так положила мне руку на плечо и говорит:

     - Так все-таки, "блядь" или "excuse me"?

Много нас, много.

Произошло это в одной из подмосковных больниц с моим знакомым

(скажем, Сергеем), лежавшим там с аппендицитом. Порядки были

строгие, и особо усердствовала в отношении еще не прооперированных

больных главврач - передвижения по отделению в ночное время были

запрещены и ослушников мгновенно лишали штанов и подштаников.

 В один день с Серегой поступил и старый алкаш, состояние которого

лучше всего характеризовал физический термин  _тело_. Старого

пьяницу тотчас прооперировали и привезли в отделение, где Серега

ждал своей очереди. День завершался, болящие отходили. Ко сну,

конечно.

 Уже под утро Серегу будит сестра и, плача, просит помочь -

старый алканавт пришел в себя, приперся на пост, несмотря на

свежезашитое брюхо, и угрожая чести и достоинству медперсонала

потребовал спирта. Ну как не помочь молоденькой сестре? Серега

вышел в коридор, неслышно подкрался сзади к мужику, рывшемуся

в шкафу с препаратами и, благо был спортсменом, взял мародера

в зажим. Спеленать мужика бинтами уже было делом техники - вместе

с сестрой примотав любителя халявной выпивки к носилкам в виде

буквы Х и откатив его на каталке на исходное, Серега нос к носу

столкнулся с главврачем. После 20 минут оживленной дискуссии

с ней Серж оказался в своей кровати, горько сетуя на людскую

неблагодарность.

Без штанов. И подштаников.

День прошел в муках, понятных только завзятым курильщикам.

Страдания усугублялись необходимостью производить дефекацию в

ночную вазу, высотой сантиметров 15 и емкостью литров 5, что

для мужчины под 2 метра сопряжено с реальными трудностями. Но

вот день завершился. Алкаша на ночь накололи снотворным в

слоновьих дозах, а Серега, завернувшись в простыню, наконец

добрался до туалета, где предался скромным человеческим радостям.

Над отделением спустилась ночь ...

В три часа ночи его снова разбудила сестра. Оказывается,

тренированный алкоголем организм старого пьяницы поборол действие

снотворного и вновь толкнул своего хозяина на поиски заветного

зелья. Первым делом Серега в ультимативной форме потребовал

возвращения штанов, и встал с кровати не ранее, чем получил

гарантии того, что штаны ему вернут, как только придет сестра-

хозяйка. Соорудив из простыни импровизированную тогу и отдав

сестре распоряжения относительно средств иммобилизации, мой

знакомый поспешил на защиту законности и правопорядка.

Однако, старый пьяница был на страже и, увидев приближающиеся

превосходящие силы противника, покинул пост, носивший явные

следы разгрома, и бросился наутек. Но напрасно - возмездие в

лице юноши в римском одеянии и сестры, следующей в кильватере

на безопасном расстоянии, близилось неотвратимо, как кризис

мирового империализма. В освещенном коридоре у преследуемого

шансов не было. Правильно оценив свои возможности, старый пьяница

нырнул в ближайшую палату и попытался спрятаться под кроватью,

но стальная длань Сержа, уловив его за копыто, повлекла обратно

в коридор. В последнем усилии, старый лис впился обоими руками

в ножку кровати и принялся осыпать нападающего отборными

инвективами, на что получил адекватный ответ в виде пинка и

нескольких терминов ненормативной лексики. Внезапно эта милая

беседа была прервана диким многоголосым визгом, и наш герой,

оглохнув враз на оба уха понял, что в разгаре погони они вперлись

в женскую палату. Дамы, видимо решив, что на них напали маньяки

или охотники за донорскими органами, именно таким образом пожелали

привлечь внимание общественности. Подоспевшая медсестра включила

свет и заспанным взорам визжащих женщин предстала незабываемая

картина: торчащая из-под кровати голая жопа, мужские гениталии и

две ноги, в которые мертвой хваткой вцепился античный бог,

распахнутая тога которого лишь подчеркивала великолепный

инструментарий, которым его наградила природа. Со стороны сцена

отдаленно походила на сюжет _дедка и репка_. Или дамы, увидев,

что мужчины поглощены друг другом, успокоились, поняв, что

опасность им не грозит, или они просто офигели от увиденного,

или на них успокаивающе подействовало появление сестры -

неизвестно, но визг разом стих.

Сергей попытался побыстрее ретироваться, для чего с неимоверной

силой рванул ноги и отодрал таки алкаша от кровати, при этом

опрокинув ее. На кровати мирно почивала девушка, прооперированная

накануне. Даже визг соседок не прервал ее крепкого, вызванного

анестезией, сна. Но удар об пол - это было уже слишком. Открыв

глаза, она увидела двух полуголых небритых мужиков в положении,

известном среди физкультурников как тачка. Наверно, она

вообразила, что она в аду, и за ней приехали черти. Раздавшийся

нечеловеческий вопль парализовал волю старого фана Бахуса,

которого Серега вытащил в коридор за ноги, где и зафиксировал

на подогнанной каталке. За процедурой молча наблюдали ходячие

больные, вышедшие из палат, видимо, с целью создать последний

рубеж, дать бой и не допустить врага до лежачих братьев...

Штаны Сереге вернули, но воспользовался он ими не скоро -

в тот же день местные айболиты ему отрезали аппендикс. Тем не

менее он успел проводить своего спарринг-партнера - пара дюжих

медбратьев забрала его на долечивание в отделение к буйным.

На неоднократно краснознаменном Балтийском флоте по инструкции

было положено швартоваться так: дается команда "самий малый назад"

и корабль медленно причаливает. Так швартоваться для уважающего

себя капитана считалось "западло". Боевой капитан швартовался так:

давалась команда "полный назад", затем, слегка недоплывая до причала,

"полный вперед", чтобы погасить скорость, и "стоп машина". Корабль

останавливался, весь в пене и под восхищенные взгляды болельщиков.

При этом на корме обязательно стоял мичман, который отсчитывал

расстояние до берега и выкрикивал его капитану.

Однажды один сторожевик начал тормозить слишком поздно. Монолог мичмана:

"Семьдесят метров... сорок метров... двадцать метров... десять метров...

Пиздец! Море кончилось."

...Некоторым понравилась моя история от 25.05, вернее, мой перевод

истории об одном претенденте на Дарвиновскую премию. Раз так,

то привожу еще одну из той же серии. Называется она

                         LПросчеты в расчетахv

   Еще один рассказ о "соискателях" так называемой Дарвиновской

премии, которая ежегодно присуждается человеку, который внес

наибольший вклад в копилку человеческих глупостей, - человеку,

подвергнувшему свою жизнь смертельной опасности самым необычным и,

скажем прямо, дурацким способом.

   Хотя наш претендент на Дарвиновскую премию 1997 года не погиб

(на этот раз), ожидается, что в ближайшем будущем он все же

позабавит публику подробностями своей очередной выходки.

   Этот человек, фамилию которого по понятным причинам мы

не называем, после несчастного случая получил серьезные повреждения,

и ему предложили заполнить бланк заявления на получение страховки.

В графе причина несчастного случаяvон написал: Lпросчеты в расчетах.

Когда страховая компания обратилась к нему еще раз и попросила

предоставить дополнительную  информацию, вот что он ответил:

   LїВы с своем письме написали, чтобы я более подробно объяснил

происшедшее. Я полагаю, что предоставляемые мной подробности будут

исчерпывающими. Я радиолюбитель, и в тот день, когда со мной

произошел несчастный случай, я работал один в верхней части моей

новой 25-метровой радиовышки. Когда я закончил свою работу, то

обнаружил, что за время своих подъемов на вышку наносил туда почти

_полторы сотни кг_ различного инструмента и аппаратуры. Вместо того,

чтобы снести вниз теперь уже не нужные инструменты в руках, я решил

спустить их вниз в небольшом бочонке, используя при этом блок,

который, как нельзя кстати, вместе с подъемной лебедкой был

прикреплен к столбу возле вышки. Закрепив веревку на земле, я полез

на вышку и погрузил инструменты и материалы в бочку. Затем я

спустился вниз и отвязал веревку, крепко держа ее в руках в надежде

постепенно опускать груз. Как я уже написал в разделе 11 "Отчета

о несчастном случае", я вешу всего лишь _70_ кг. Из-за резкого

толчка, заставшего меня врасплох и внезапно взнесшего меня в воздух,

я сильно испугался и забыл отпустить веревку. Не стоит, наверное,

и говорить о том, что меня на довольно большой скорости понесло

к верхней части вышки. Где-то на высоте 12 метров я столкнулся

с падающей вниз бочкой. Этим объясняется мой поврежденный череп

и ключица. Немного притормозив после этого, я продолжил свой взлет

дальше, не останавливаясь, до тех пор, пока пальцы моей правой руки

не попали глубоко между блоком и веревкой. К счастью, к этому

времени я пришел в себя и смог удержаться за веревку, несмотря на

нестерпимую боль. Где-то в это же время бочонок с инструментом

ударился о землю и у него отвалилось дно. Как только инструмент

выпал, бочонок стал весить примерно 9 кг. Я еще раз ссылаюсь на

раздел 11, где указан _мой вес_. Как вы можете себе представить,

я начал быстро падать вниз с вышки. На высоте около 12 метров

я опять столкнулся с бочкой, поднимающейся вверх. Это привело

к переломам двух моих лодыжек и ранам на ногах и нижней части тела.

Столкновение с бочкой достаточно заметно притормозило мое падение,

чтобы не получить более сильных повреждений при падении на кучу

инструмента - к счастью, треснуло всего лишь три позвонка. Мне

не хочется говорить о дальнейшем, но, когда я, лежа на груде металла

и испытывая сильнейшую боль, взглянул на пустую бочку в 25 метрах

надо мною, то потерял сознание. Веревка выпала из моих рук иїv

T Dawn Sanks 1997

                 Перевод с английского и обработка Игоря Мостицкого

Конец матроса Пупкина

Эта жуткая история полна мучений и страданий и, к сожалению не может

похвастаться счастливым концом. А ведь главным героем этой история

является именно конец, принадлежащий застенчивому матросу Пупкину.

Дело в том, что среднестатистический военнослужащий срочной службы -

существо крайне неразборчивое в половых отношениях. Когда он выбирается

за КПП, он рыщет в поисках самки аки вепрь. Миллионы некрасивых, на хуй

никому ненужных девушек, превращены в женщин именно матросами.

Как бы ни была обижена судьбою какая-нибудь Маша из Кунцева - толстая,

прыщавая, тупая; если она придет в базовый матросский клуб на бывшей

площади Труда с целью быть трахнутой, будет трахнута запросто. Именно

поэтому в БМК таковых страдалиц большинство. Одно время я боялся туда

ходить из-за этого, но природа взяла свое.

Была у нас одна хорошая знакомая. К ней всегда можно было придти,

попить чаю и совершить совокупление. Нормальное вполне отношение

к этому делу, без иллюзий и рефлексий. По крайней мере, у нее был свой

стиль. Правда, она никогда не кончала, лежала себе спокойно, молчаливо

и улыбалась. Я ее спрашивал - ну тебе хоть приятно? Ага, отвечала она,

ничего. Просто у меня очень широкое влагалище, фантастически огромное,

а вы все обычных размеров чуваки, поэтому эффект есть, но слаб. И все ее

кавалеры перековались на оральный способ общения.

 А матрос Пупкин боялся женщин. Ну, знаете, если оказывался рядом

с девчонками, потел жутко, петуха голосом пускал, мямлил чего-то

и старался сгинуть побыстрее. Пропадал парень. А тут еще после

увольнений и самоходов товарищи рапортуют о победах и достижениях,

после отбоя, в душной темноте звучат зажигательные истории

о легендарных богатырских соитиях.

Пупкин бедный никак не может снять кого-нибудь.